Историк Александр Колпакиди продолжает рассказ о неудобных страницах польской истории и попытках их перелицевать, списав, в частности, еврейские погромы 1944-46 гг. на «происки НКВД». Этим занимается специализированная структура под названием Институт национальной памяти Польши с сотнями высокооплачиваемых сотрудников и многомиллиардным годовым бюджетом. Данный институт – часть созданной несколько лет назад т.н. Платформы европейской памяти и совести, объединяющей около 20 подобных структур (включая американские).
Известный историк Александр Колпакиди рассказывает о подоплёке и о роли нынешних польских властей в разжигании антисоветской и русофобской истерии, призванной скрыть неблаговидные страницы истории своего государства. Законодательно установлена ответственность за употребление термина «польские лагеря». Так называемые проклятые солдаты по методам ведения этнических чисток вряд ли сильно отличались от бандеровцев. Участие части польского населения в преследовании и уничтожении местных евреев нашло отражение в польской исторической и художественной литературе. Количество поляков, сражавшихся на стороне немцев, сопоставимо с количеством поляков, воевавших на всех других фронтах Второй мировой войны. Историческая политика современной Польши, как и Украины, нацеленная на собственную виктимизацию, противоречит подлинным историческим фактам.
Известный историк Александр Колпакиди комментирует принятие польским парламентом изменения в закон об Институте национальной памяти, которые предусматривают, в частности, ответственность за пропаганду не «бандеровщины», а идеологии украинского интегрального национализма в целом. Мозаика радикальных группировок вовсе не исчерпывается Бандерой и его приспешниками: здесь и Дмитро Донцов, и мельниковцы, и сотрудник школы абвера Бульба-Боровец, и множество других подобных персонажей. Заигрывая с украинским нацизмом, поляки, видимо, поняли, что заглотили кусок, который не в состоянии переварить, и ищут пути отхода. Поддержка майдана, безответственная демагогия и заведомо невыполнимые обещания привели к экономическому упадку на Украине, потокам мигрантов на фоне обвального роста радикальных настроений. Напряжённость в украинско-польских отношениях и далее будет провоцировать «исторические войны» и взаимное отчуждение.
Ядовитая украинская националистическая идея губительна на практике, что демонстрирует прошлое Украины в советский и постсоветский период. Процветание наиболее благополучной и промышленно развитой советской республики сменилось политической, экономической и культурной деградацией после 1991 года и кровавой войной на Донбассе, длящейся вот уже более трёх лет. Гитлеровская политика в «церковном вопросе» сопровождается историческими фальсификациями, героизацией «запроданцев» и агентов иностранных спецслужб. На этой негодной основе конструируется принципиально новая национальная идентичность, прямо угрожающая безопасности всех соседей Украины.
Историк спецслужб Александр Колпакиди рассказывает о манипуляциях исторической памяти граждан Украины, направленных на изменение самоидентификации народа в антироссийском духе. Выдуманная «история Украины» берёт начало в конце XIX века. Готовясь к первой мировой войне, Австро-Венгрия и германия активно использовала украинский вопрос, задействуя фигуры наподобие Грушевского. Впоследствии заказчики антироссийской и антирусской пропаганды неоднократно менялись, в то время как исполнители оставались прежними, а результатам их деятельности неизменно были развал, кризис, уничтожение собственного народа и страны. Отличительной чертой украинского националистического движения является связь со многими иностранными разведками одновременно (включая спецслужбы притеснявшей местное украинское население межвоенной Польши).
Всевозможные «Дни скорби» плодятся на Украине, как грибы после дождя. В частности, в сентябре отныне будет отмечаться день памяти по поводу переселения украинского населения из ряда восточных воеводств Польши в 1947 году. Между тем, послевоенный обмен населением между Украинской ССР и социалистической Польши прекратил давнее межэтническое противостояние, неоднократно оборачивавшееся массовой взаимной резней, напоминает историк Александр Колпакиди. Разрешив многовековой антагонизм, «коммунистический режим» обеспечил несколько десятилетий дружбы между Украиной и Польшей. Остававшиеся на юго-востоке Польши боевики националистических группировок («УПА-Запад») устаивали диверсии, теракты, препятствовали процессу переселения. Чашу терпения властей ПНР переполнило убийство из засады в марте 1947 года заместителя министра обороны Кароля Сверчевского, последовательного борца с фашизмом и участника трёх войн. В ходе операции «Висла», весьма грамотно организованной генералом Стефаном Моссором, бандеровское подполье на юго-востоке страны было уничтожено, а местное население (включая лемков, которых неправомерно причисляют к украинцам) – переселено в северо-западные воеводства Польши. Исчезновение с карты мира социалистических Украины и Польши возродило былой конфликт, используемый политиканами с обеих сторон в сиюминутно-корыстных интересах.
Польский президент Анджей Дуда объявил, что для его страны война началась 1 сентября 1939 года, а закончилась в 1993 году. При этом он деликатно умолчал о том, когда началась война для соседней Чехословакии, расчленённой ранее при активном участии Варшавы, и о многом другом. Как и о роли «сталинского режима» в формировании послевоенных границ Польши, получившей бывшие немецкие Померанию и Силезию, отказываться от которых никто не собирается. Это и многое другое было бы смешно, если бы не было так грустно. Историки Александр Колпакиди и Олег Айрапетов обращаются к событиям 80-летней давности, приведшим к подписанию советско-германского Договора о ненападении 23 августа 1939 года, интерес с которым остаётся предельно политически мотивированным. Возникшая по итогам Версаля и развязанных националистами войн государственность в течение двух недель пала под ударами вермахта, что стало колоссальным ударом для польского национального самосознания, характеризуемого некоторыми специфическими особенностями восприятия остального мира. Те, кто лицемерно рассуждает о Польше как «первой жертве нацизма», скромно умалчивают о жертвах конфликтах, полыхавших к тому времени по всему миру. В беседе раскрываются некоторые малоизвестные страницы дипломатические страницы истории межвоенной Польши, активно сотрудничавшей с Японией, развязавшей против Советского Союза полномасштабные военные действия в районах озера Хасан (1938 г.) и на Халхин-Голе (1939 г.).
Историки Александр Колпакиди и Александр Макушин рассказывают о причинах начала Второй мировой войны, 80-летие начала которой стало поводом для проведения в Польше ряда пропагандистских мероприятий. Польские планы накануне 1939 года предполагали оборону западных границ с Германией, наступательные действия против Восточной Пруссии (включая захват Данцига) в расчёте на поддержку в течение двух недель Великобритании и Франции. Однако действия танковых клиньев вермахта сокрушили расчёты поляков, руководствовавшихся (как и СССР в 1941 году) устаревшей французской военной школы. Лондон и Париж вели с Берлином «странную войну», а США объявили нейтралитет. Польские лидеры и военачальники сбежали уже в первых числах сентября, что предопределило крах польского государства и необходимость защиты Западной Украины и западной Белоруссии, куда части Красной Армии вступили только 17 сентября 1939 года. Активное сотрудничество поляков с немцами на фоне полномасштабной войны на Халхин-Голе актуализировали вероятный их совместный удар по СССР, что было сорвано подписанием советско-германского договора о ненападении. Позарившись на чужое, поляки потеряли всё, что могли.
